Знахарская практика у восточных славян

,May 25, 2015

По мнению исследователей, знахарь – это человек, обладающий магическим знанием и использующий его для лечения людей и скота, охраны от колдовства, отвращения градовых туч, прорицания судьбы и в других важных случаях [8, с. 396]. В течение многих веков знахарь заменял крестьянам врача, а знахарка-повитуха – акушерку.

В средневековой Руси проповедники – без особого, впрочем, успеха – пытались отучить своих прихожан пользоваться услугами знахарей. В Слове святого Кирилла «О злых духах» читаем: «А мы ныне, когда хоть немного заболеем, или жена, или дети, то, оставив Бога, ищем проклятых баб чародейниц, наузов и слов прелестных слушаем». Святой Кирилл осуждает приемы лечения знахарей: «Баба начнет на детей наузы (узлы, завязанные с приговором) класть, измерять ребенка, плюя на землю, беса проклинать, врачуя детей» [8, с. 397]. В Уставе князя Владимира Мономаха (конец XI века) употребление заговоров было отнесено к юрисдикции церковного суда [12, с. 247]. В XVII веке были широко распространены многочисленные светские дела, связанные со знахарством. Например, в 1684 году в Белгород сослали «стрельца Ваську Баранникова и отставного стрельца Левку Барана с женою» «за воровство и волшебство» [17, с. 4]. В XVII столетии царь Алексей Михайлович (правил с 1645 по 1676 год) распорядился занимавшихся знахарством и колдовством бить батогами [18].

Уличенных в волшебстве в третий раз «злых людей и врагов Божиих» было велено сжигать в срубах «безо всякой пощады», а дома их разорять до основания. В царской грамоте воеводе Тимофею Федоровичу Бутурлину в Белгород об исправлении нравов и уничтожении суеверий (1648 год) осуждалось обращение к знахарям: «А иные прелесники мужсково и женсково полу в городех и в уездах бывают со многим чародейством и волхованием, и многих людей тем своим чародейством прельщают; а иные люди тех чародеев и волхвов и богомерских баб-вдов к себе призывают и к малым детем, и те волхвы над болными и над младенцы чинят всякое бесовское волхование, и от правоверия православных крестьян отучают» [16]. При императрице Екатерине II (правила с 1762 по 1796 год) суеверия преследовались с особой силой. В 1770 году был составлен «Указ о наблюдении за появлением во вверенных местностях суеверий и ложных чудес и пресечении их». В нем говорилось: «Велено всемерно истинно наблюдать, не делается ли где какия суеверия, не проявляет ли кто для скверноприбытчества каких при иконах святых или при кладезях, источниках, ложных чудес, и ежели таковые где-либо явятся, то лживые чудеса проповедающих брать для расспросов, чего ради эти притворчества, а кликуши, кои в церквах и монастырях безобразия и соблазны чинять, для учинения в светский суд без всякого отлагательства, и хотя таких суеверий и не сыщется, рапортовать дважды в год» [2, л. 2].

Этот указ был разослан во многие епархии Российской империи, включая Белгородскую и Обоянскую. Епархией на тот момент (в период с 1768 по 1771 год) управлял епископ Самуил (Миславский). Он разослал данный указ во все уголки Белгородской и Обоянской епархии. Духовенство, в свою очередь, отправляло рапорты о соблюдении указа в Белгородскую Духовную консисторию. В них отмечалось, что «во вверенных местностях суеверий не проявлялось» [2, л. 2]. К примеру, в рапорте архимандрита Святогорского Успенского монастыря Феофана говорилось: «В нашем Святогорском монастыре и принадлежащих к тому монастырю местностях состоит все добре и суеверий никаких не происходило, иных нет, о чем сего года за вторую половину покорно рапортую» [2, л. 8]. Можно предположить, что «Указ о наблюдении за появлением во вверенных местностях суеверий и ложных чудес и пресечении их» был отправлен в Белгородскую и Обоянскую епархию не случайно. Скорее всего, на данной территории суеверия и знахарство существовали. Не зря же данный указ был отправлен и в эту епархию.

Знахарство было распространено и в XIX веке. Несмотря на запреты, люди все равно обращались к знахарям. Из записок земских врачей XIX столетия нам известно настороженное, а часто враждебное отношение крестьян к дипломированным врачам. Народ предпочитал обращаться к знахарям, полагая, что врачи умеют лечить только «господские» болезни, а в болезнях простых людей ничего не смыслят. Известны случаи, когда во время эпидемий крестьяне убивали врачей, обвиняя их в распространении заразы, но полностью доверяли советам знахарей [8, с. 397].

Знахари не прекращали свою деятельность и в советское время. Во времена существования Советского Союза знахари несли уголовную ответственность за незаконное врачевание. В газетах писались статьи, направленные против деятельности знахарей. Повсеместно велась пропаганда против знахарской практики. В письме из Новгородской губернии один селькор рассказал о «бабке Маркелихе, «абортнице», которая абортами «погубила не одну женщину» [1]. Она сама делала местным жительницам аборты. Газета «Правда Украины» опубликовала 3 июня 1959 года заметку «Не верьте „чудотворцам-исцелителям”», в которой говорилось о вреде, нанесенном знахарями [5, с. 73]. Такие случаи были довольно частыми. К врачу-окулисту из села Немовичи Сарненского района Ровенской области однажды обратился больной с запущенной формой глаукомы (заболевание глаз). Он был уже почти слепым. Больной сознался, что обращался к знахарке. Ему приходилось трижды в день перепрыгивать через черную кошку и пить какое-то зелье. Но так как все это не помогло, он обратился к окулисту, и вмешательство врача спасло ему глаза. В той же Ровенской области в селе Болотковцы Острожского района к врачу обратилась больная в тяжелейшем состоянии. Оказалось, что знахарь «лечил» ее от ущемленной грыжи горячим горшком [5, с. 73].

Следует отметить, что в народе знахари пользовались неизменным уважением, но при этом они нередко находились на подозрении у соседей. Так, например, некоторые знахари не могли даже зажечь ночью огонь в избе или продержать его вечером дольше соседей без того, чтобы они не подумали, что знахарь готовит какое-то зелье, а нечистый дух ему помогает [7, с. 262]. Такое положение подозреваемых нередко делало знахарей суровыми, самолюбивыми и самоуверенными. С соседями у них обычно не выходило ни близкой дружбы, ни откровенных бесед, держались они особняком, хотя при этом нередко появлялись на деревенских сборищах и в харчевнях. Хотя знахарей иногда сближали с колдунами и ведьмами, но в большинстве поверий между всеми этими людьми имелись различия. Главное отличие между колдунами и знахарями состоит в том, что первые скрываются от людей и стараются окутать свое ремесло непроницаемой тайной, вторые же работают в открытую и без крестного знамения и молитвы не приступают к делу [9, с. 399]. У знахаря не «черное слово», а везде «Крест-креститель, Крест – красота церковная, Крест вселенный – диаволу устрашение, человеку спасение» [3, с. 168]. У него на дверях обычно замок не висит; входная дверь открывается свободно; теплая и чистая изба отдает запахом сушеных трав, которыми увешаны стены; все на виду, и лишь только перед тем, как начать лечить, знахарь уходит за перегородку помолиться Богу, приготовить снадобья [9, с. 400]. За работу знахари всегда выговаривали малую плату, говоря, что берут деньги «Богу на свечку»; нередко вместо денег они брали еду, а то и вовсе отказывались от всякой платы («Дело Божеское – за что тут брать?») [7, с. 262]. Валентина Ивановна Харитонова отмечает, что иногда деятельность знахарей допускалась даже священниками [15, с. 34].

В народе сложилось двойственное отношение к знахарю. Одни считают, что он действует от имени Господа, другие полагают, что знахарю, как и колдуну, помогает нечистая сила, но знахарь не отрекается от Бога [8, с. 396]. Согласно поверьям, знахарское знание, как и знание колдуна, греховно, оно не дает знахарю умереть, поэтому его необходимо передать перед смертью другому. Знахарь лечит заговором, основанным на обращении к Богу, святым и добрым силам природы. Заговор для знахаря имеет огромное значение. Это, прежде всего, магическая формула, призванная исполнить желание заговаривающего [12, с. 247].

Заговор начинается с молитвенного или квазимолитвенного обращения. Это обращение может начинаться словами: «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа», «Господи, благослови» [12, с. 250]. Кроме того, многие лекарские процедуры начинаются молитвами «Отче наш» (молитва Господня), Честному Кресту («Да воскреснет Бог…»), «Живый в помощи…» (псалом 90) [11, с. 65]. Затем взывающий может сказать, что он встанет, помолится, пойдет в чистое поле, обратится лицом на восток. Колдуны же адресовывали свои заговоры злым силам и, напротив, говорили, что они не будут ни молиться, ни креститься и станут лицом на запад (сторона нечистой силы). За вступительной формулой может следовать обращение к природной стихии, часто персонифицируемой, святому или ряду святых с просьбой о помощи и заступничестве [12, с. 251].

Для заговоров характерна либо прямая форма, когда исполнитель часто описывает собственные обрядовые действия, либо сравнительная, либо повествовательная, часто с символическими элементами. В завершении всегда следует заклинательная часть. Повествовательная часть заговора, с которой он может даже начинаться, обычно носит фольклорный (или эпический, по определению В. Й. Мансикки) характер и отсылает к некоему удаленному экзотическому месту. Часто встречается рифмованный фольклорный зачин. В тексте заговора может говориться, что на камне, например, стоят дерево, церковь, три брата, три ангела, святой. Затем может следовать эпизод из Священного Писания или жития святого, обычно связанный с назначением заговора или чудом, сотворенным святым. По мнению исследователей, чаще всего заговор завершается молитвенной формулой или формулой-«закрепкой» (например, «будьте мои слова крепки»), с упоминанием ключей, замков, склеивания, связывания или иных метафор, указывающих на его нерушимую и абсолютную силу [12, с. 253].

Наиболее распространенными были следующие виды заговоров: 1) от врагов видимых и невидимых; 2) «от грому»; 3) от грыжи; 4) от застреления человека; 5) от звериного съедения; 6) от зубной боли; 7) от лиха человека (колдуна, разбойника); 8) для лошадей; 9) для любви людей; 10) для остужения мужа с женою; 11) от очной (глазной) болезни; 12) для приворота женщин; 13) от всяких пакостей (болезней); 14) на птиц; 15) «как пчел водить»; 16) свадебный заговор; 17) от скотского падежа; 18) от трясовицы (лихорадки); 19) к роженицам [4, с. 109].

Согласно поверьям, рассказанный человеку заговор теряет свою действенную силу, что не позволяет знахарям сообщать их [13, с. 3]. Произносится текст заговора обычно шепотом, делается это так, чтобы не услышал непосвященный человек [3, с. 167]. Поэтому знахарей иногда называли шептунами. Заговор знахарь произносит непосредственно над больным или наговаривает на различные продукты: воду, водку, соль, хлеб, чеснок, которые затем дает съесть или выпить больному, или предметы, которыми обтирает или обмывает больное место [8, с. 398]. Произнесение заговора обычно сопровождалось определенными действиями, которые должны были усилить магическую роль слова [14, с. 767]. При наговаривании ковш или какой-либо другой сосуд наполняли чистой водой, затем чертили ножом по дну сосуда крест до тех пор, пока произносили заговорные слова. После этого наговоренную воду выплескивали в лицо больному или на больное место [14, с. 767]. Эту процедуру обычно проделывали три раза. В некоторых случаях наговоренную воду выплескивали на улицу, чаще всего – на перекресток дорог.

В знахарской практике считалось, что вода, предназначенная для лечения, должна быть набрана до восхода солнца, «непочатая», то есть пока еще никто ее не почерпал [6, с. 3]. При этом говорилось: «Здрастуй, вода Ульяно, земле Тытяно, колодизь Якив! Благослови воды набрати для молитвеного, хрищеного, причащеного (имя)» [6, с. 3]. Если вода для лечения бралась из реки, то ее зачерпывали против течения, а в колодце – с запада на восток, против солнца.

Кроме заговоров знахари применяют в своей практике и лекарственные травы. Большое значение придавалось сбору и сушке растений. На протяжении столетий вырабатывались определенные навыки, сложились некоторые традиции. Травы было принято собирать в период их наибольшего цветения. Массовое же цветение многих растений совпадает с праздником Ивана Купалы (7 июля по новому стилю) [19] . У восточных славян бытовало поверье, что собранные в этот день травы обладают особой целебной силой [19]. Некоторые знахари хвастались тем, что знают 77 сортов трав, а самые умелые с гордостью говорили, что им известно целых 99 сортов. Из этих трав каждый знахарь был обязан всегда держать дома двенадцать: цикуту или одолим (одолень), семена белены, корень лапчатки и богородицкую траву (чабрец), волчьи ягоды, корень морковника, корень папоротника, куриную слепоту, паутинник, земляные орехи, кунавку и бузинный цвет [7, с. 263]. Известно, что знахарями применялись отвары и настои из крапивы, медуницы и пастушьей сумки как кровоостанавливающие и заживляющие раны средства.

Знахари используют и предметы, которым приписывается магическая сила: землю, «громовую стрелу» – кремень продолговатой формы, щепку от дерева, разбитого молнией, нож и другие острые орудия; освященные предметы, святую воду, пасхальную скатерть и многое другое [8, с. 398]. В знахарской практике применяют зажженную церковную свечу как инструмент диагностики и лечения. Знахари часто используют в своей работе воск. Кроме того, иногда они пользуются не обычным воском, а растапливают для этой цели церковные свечи [10, с. 61]. Широко известно знахарям и применение «четверговой соли», которую в Чистый (Великий) Четверг, перед Пасхой, обжигают на сковороде и хранят весь год. Эта соль применяется в качестве оберега от недоброжелателей и вредоносного магического воздействия. В своей практике знахари также используют хлеб, злаковые и продукты из них.

Болезни, с которыми обращались обычно к знахарям, были самыми различными. Наиболее часто знахари лечили людей от лихорадки и от всех видов порчи: от скорби (сердечной болезни), сглаза (болезней, приключившихся от «худого глаза»), призора (болезни от завистливого взгляда), озева, оговора (болезни, приключившейся от слов, сказанных «не в добрый час»), исполоха (мгновенного испуга) [7, с. 263]. В народе считалось, что знахарь обычно знает, какое время суток подходит для лечения той или иной болезни.

Из всего вышеизложенного можно сделать вывод, что знахарь пользовался особым авторитетом у восточных славян. К знахарям обычно обращались в исключительных случаях, когда были испробованы все другие средства. Сами знахари часто были людьми смышлеными и порядочными, о них говорили, что они стоят выше других на целую голову. Несмотря на запреты, существовавшие с давних времен, знахарство продолжает жить и в наши дни. До сих пор кое-где знахари играют огромную роль. В отдаленных селах, деревнях они могут заменять врачей. В сельской местности и в городах существует негласное «перераспределение» лечебных функций между медициной официальной (врачами) и традиционной (знахарями). В наше время некоторые врачи стали направлять людей к знахарям и знахаркам. С другой стороны, в отдельных случаях знахари отправляют обратившихся к ним людей к врачам, особенно тогда, когда болезнь тяжелая или запущена.

Библиографический список

1. Борьба со знахарями в советской деревне (часть 1). В 2 ч.

2. ГАБО. Ф. 127. Оп. 1. Д. № 24. 14 л.

3. Грушко Е. А., Медведев Ю. М. Словарь славянской мифологии. – Н. Новгород : изд-во «Русский купец и Братья славяне», 1995. – 368 с.

4. Елеонская Е. Н. Сказка, заговор и колдовство в России : сб. трудов / вступ. ст. Л. Н. Виноградовой. – М. : Индрик, 1994. – 272 с.

5. Зыбковец В. Ф. О черной и белой магии. – М. : Политиздат, 1965. – 195 с.

6. Иванов П. В. Знахарство. Труды бывших питомцев Первой Харьковской гимназии. Вып. 1856 года. – Киев : Университетская типография, 1885. – 15 с.

7. Краткая энциклопедия славянской мифологии: около 1000 статей / под ред. Н. С. Шапаровой. – М. : АСТ, Астрель, ООО «Русские словари», 2001. – 624 с.

8. Левкиевская Е. Е. Мифы русского народа. – М. : Астрель, АСТ, 2002. – 528 с.

9. Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила. – М. : АСТ, 1999. – 512 с.

10. Поповкина Г. С. Народная медицина и знахарство восточных славян

Share: