Восточнославянские легенды о дуалистическом миротворении. Часть 4.
Восточнославянские легенды о дуалистическом миротворении. Часть 3.
Кроме подобных "Свитку божественных книг" списков апокрифического сказания, книжные истоки народных дуалистических легенд о миротворении предполагались в апокрифической "Беседе трех святителей" - сочинении, изложенном от имени иерархов православной церкви Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого. На славянской почве Беседа известна с конца ХIII - начала ХIV в., древнейший ее русский список относят к ХV в. В русской письменности Беседа была широко распространена. По наблюдениям В. Мочульского, неоднократно обращавшегося к ее изучению, беседа читается преимущественно в составе толковых сборников священного Писания, которые "предназначались для мирян и служили, очевидно, пособием для понимания священной Письменности". Пополняясь с течением времени обильным апокрифным материалом, беседа в позднейшем своем виде превратилась в апокрифическое довольно систематическое изложение истории Ветхого и Нового заветов, иначе - в апокрифичскую Библию, как определял ее В. Мочульский.
Широкому распространению подобных сборников способствовало, по мнению исследователя, отсутствие на Руси до конца ХV в. цельной Библии и доступность кратких толкований священного Писания для народного понимания. Однако Беседа, во всех ее разнообразных видах, есть компилятивный памятник, который не в форме цельного повествования, а в виде вопросов и ответов представляет "анализ" других сочинений, очень часто апокрифических", так что она могла стать источником отдельных мотивов, но не сюжетного повествования в целом. В связи с этим предпринимались попытки найти такое цельное сочинение, которое могло бы послужить источником для Беседы в вопросе о миротворении.
Как на обильный источник апокрифических сказаний справедливо указывали на Палею. В ней содержится, например, рассказ о падении Сатаны, который есть и в народных легендах; но в Палее не упоминается, как было замечено, об участии Сатаны в творении мира, и о борьбе Сатаны с архангелом Михаилом, что также известно народным рассказам.
Были и другие попытки найти источник апокрифов и легенд о миротворении. М.В. Беляев, полагая, что "от славянских легенд, несомненно, зависят легенды монгольские и тюркские, - легенды вотяков, черемис, алтайских тюрок, финнов", искал их источник в славянской книге Еноха Праведного.
Апокрифическая книга Еноха привлекла внимание исследователя тем, что в ней, по его мнению, присутствует мотив ныряния - один из основных в народных космогонических легендах. Но книга Еноха содержит, как отмечалось самим же автором, монотеистический рассказ о творении мира, и речь в нем идет о "послании Богом одного миротворящего существа (всего в рассказе несколько миротворящих существ - эонов. - В.К.) в бездну или о вызове его из бездны". Сходство этого действия с нырянием на дно моря за землей представляется несколько отдаленным. Не более убедительно и объяснение появления в легендах образов птиц: "Ареной деятельности творцов мира в легендах является море, океан, и в связи с этим сами творцы обращаются в птиц, (выделено нами - В.К.) плавающих по этому морю"; "Мотив птиц, творящих мир, развился не на основании особого источника, как думал Коробка, - урало-алтайского, индусского, персидского или какого иного, а на основании того же источника (книги Еноха - В.К.) в результате наивного стремления понять акт творения мира, где участвовали непонятные славянам эоны древневосточной космогонии". Превращение же монотеистического рассказа в дуалистический, какой мы находим в апокрифе о Тивериадском море и народных легендах, говорит о том, считает автор, что "славянская книга Еноха не была единственным и непосредственным источником народных легенд, что ее рассказ прошел через некоторую посредующую среду, его особым образом переделавшую. Этой средой, несомненно, было болгарское богомильство". Книга Еноха в полном виде, как отмечалось, совсем не известна в нашей древней письменности, встречалась в рукописях только в отрывках, не составляющих даже каких-либо извлечений или заимствований из настоящей книги Еноха, а только указывающих в самых общих чертах на содержание отдельных ее частей. В славянском же переводе, как признает сам М.В. Беляев, рассказ о миротворении книги Еноха труден и малопонятен.
Таким образом, попытка исследователя отыскать источник книжного влияния на устные народные легенды о сотворении мира в апокрифической книге Еноха представляется натянутой и малоубедительной. Возникает вопрос о самом принципе установления источников книжного влияния на памятники устного народного творчества, в связи с чем уместным звучит предостережение В.Н. Мочульского о недопустимости при этом ограничиваться одними внешними, механическими сближениями: "...прием сближения между собою памятников при отыскании аналогичных мотивов, полезный сам по себе как предварительная черновая работа, вряд ли может иметь научное значение в вопросе о влиянии книжных памятников на устные народные произведения. <...> ...слишком мало указать на аналогичные мотивы, рассеянные по памятникам, для определения влияния одного памятника на другой. <...> Необходимо указать на самую возможность (выделено нами - В.К.) влияния одного памятника на другой..."
Итак, хотя существование связи устных космогонических легенд с рассказами о миротворении в древнерусской книжности отмечено давно и никем не оспаривалось, конкретной картины этих связей установлено не было. Высказывавшиеся предположения невозможно ни считать доказанными, ни отвергнуть, так как ни одно из них не было обосновано прочным научным образом: ни одно из них не опирается на серьезное изучение самих источников - записей легенд и текстов космогонических сказаний древнерусской письменности. Не вполне ясен и сам круг произведений книжности, которые могли послужить источником такого влияния. Исследователи делали свои предположения и выводы, как правило, на основе примеров из небольшого числа легенд, двух-трех текстов известных списков космогони ческих рассказов древнерусской книжности, часто каждым из них рассматривался свой круг источников.
В.С. Кузнецова . Дуалистические легенды о сотворении мира в восточнославянской фольклорной традиции.
0 comments