Слово «шаман» пришло из языка эвенков и означает «тот, кто знает» или «исступленный человек». В мире шамана (как и в анимизме) все — живое и содержит не только видимую часть, но и невидимую. Мир шамана — это мир духов, и чтобы получить доступ к этой части мира, шаман входит по своей воле в особое состояние сознания и взаимодействует с этим «невидимым» миром, ради обретения исцеления, силы и знания, которые, по завершению работы, приносит в обычную реальность и используются на благо и в помощь себе и другим.
Как правило, шамана выбирали и посвящали духи. В большинстве традиций право и возможность быть шаманом передавалось по наследству. В центральной Сибири, например, шаманство передавалось исключительно по роду. И даже если духи и избирали кого-то не из рода шамана, он никогда не мог достичь статуса шамана, и оставался как бы на более низких уровнях посвящения, не принимаемый обществом. В других традициях, например, у народов Крайнего Севера, шаманом мог стать каждый. Для этого достаточно было просто объявить себя шаманом. Титул же шамана окончательно закреплялся людьми сообщества, основываясь на реальных результатах деятельности нового шамана.
Read more →
Примерно в VIII – VII вв. до н.э. Геката появляется в «Теогонии» Гесиода как единая Великая Богиня трех областей: неба, моря и земли. Ее власть превосходит даже власть Зевса, который поделил эти три области со своими братьями Посейдоном и Аидом. В описании Гекаты Гесиодом также можно проследить три функции индоевропейского божества, выделенные Жоржем Дюмезилем: она соспешествует царям, когда они вершат суд (первая функция: закон), дает победы на войне и воинскую славу (вторая функция: война), дает хороший улов рыбакам, умножение стад пастухам и воспитывает детей (третья функция: плодородие). В рассказе Гесиода совершенно отсутствует какая-либо ассоциация между Гекатой и подземным миром, перекрестками или ведовством – те сферы, которые будут увязываться с Гекатой в первую очередь в более поздних текстах.
В орфическом гимне к Гекате, богиня также наделяется властью над небом, подземным миром и морем. Хотя в гимне присутствуют эпитеты «Дева» и «Невеста» (Нимфа), а богиня находится в тесных отношениях с кладбищем и душами мертвых, нет указания на троицу, которая бы совмещала в себе эти три аспекта. В гомеровском гимне Деметре, который датируется VII в. до н.э., Геката появляется в качестве божества-психопомпа, наряду с богинями Деметрой и Корой.
Read more →
"Имя Марта (Баба Марта) встречается в фольклорных текстах о мартовской старухе у болгар, македонцев, сербов. Это имя связано с названием первого весеннего месяца и сходно с именем Мара (Марена, Морена, Марана, Маржана, Маржена) – именем славянского женского персонажа, связанного с плодородием и смертью, с сезонным умиранием и воскресением природы. Римско-италийский Марс (Māuors, Maurs, Mamers, Marmar, Mars, Mamurius, Mamercus), которому обязан своим названием март, также являлся божеством, связанным со сменой времен года и плодородием. (...) Весьма насыщен обрядами первый день марта, который на большей части рассматриваемой территории является первым в цикле дней, посвященных мартовской старухе. Многие обряды, запреты и рекомендации этого дня у румын и болгар связаны с боязнью вызвать нежелательные природные явления – снегопады, метели, заморозки, грозы, град. У болгар было принято выполнять различные обрядовые действия с огнем, чтобы умилостивить мартовскую старуху. Также жители Болгарии 1 марта вывешивали во дворе куски красной ткани, предметы одежды красного цвета, чтобы Баба Марта обрадовалась, и чтобы погода была хорошей.
Многие обычаи 1 марта направлены на обеспечение удачного хозяйственного года. Это в первую очередь различные запреты/рекомендации выполнять/не выполнять определенные работы.
Read more →
По мнению И.М. Снегирева, исландское
mага,
mагга английское nightmare, чешское morusi значит «кикимора, пастень», мучающий людей во время сна <Снегирев, 1838>.
Согласно имеющимся пока материалам, мара русских поверий не столько воплощенный ночной кошмар, сколько воплощенная судьба, «божество-пряха», вещающее перемены в судьбах обитателей дома; а также губительный для детей призрак.
Мара — призрак, привидение, мираж — может появляться не только в доме. Это и «злой дух, присутствующий везде» (Вятск.); и «злое существо, воплощающее смерть» (Курск.); (Слово мара означает «туман», «мгла, марево», а в некоторых районах России — «гибель».) В этой своей ипостаси мара схожа с белой женщиной (девушкой в белом одеянии) - видением в облике высокой женской фигуры в белом. Такое видение может возникнуть повсеместно и предвещает несчастья, воплощает смерть (см. БЕЛАЯ (БАБА, ДЕВКА).
Read more →
Имя Мораны дало начало таким словам, как: мор, морок, мрак, марево, морочить, смерть и др.
Само по себе слово мара имеет также значение «наваждение, призрак».
Вероятно в древности эту богиню называли также двойным именем Мара-Марена.
Имя славянской богини зимней стужи и смерти Марены (Мары) восходит к общему индоевропейскому корню «мар\мор\мр», связанное со смертью (мором).
Проведено много исследований на тему трактовки общеиндоевропейского корня «mr», связанного с санскритским — «mrtis», латинским — «mors», русским «съ-мьрть». Считается, что в образе Мары-Марены-Мораны отразился древний архетип, связанный со смертью.
Read more →
Есть некоторые основания предполагать, что Марене посвящали одну из самых ярких звезд небосвода. У населения белорусского-литовского пограничья «в одиночном случае отмечено /…/ неожиданное название Венеры – «Ведзмерãгiна». В народе слово «ведзмерагiна» понимается как баба-яга (ср. блр. «ведзма» и лит. rãgana «ведьма, колдунья»): «Ведзмерãгiна по просту эта баба-яhа што в скасцэ… ведзмерагiна очень i очень плахой человек». Но иногда это слово объясняется и как обозначающее самку медведя» (Вайшкунтас, С. 177). В русских заговорах часто упоминаются две или три зари (звезды!), утренняя, вечерняя и ночная, имена которых могут быть связаны с Мареной – «Утрена заря Морея, Вечерна Моревяна» (Москвина, № 79, 127), «при утренней звезде Марье, при вечерней – Марианне» (РЗЗ, № 1403), блр. «Ранiшняя зара Марыянна, вэчэрняя зара Марыя» (Замовы 2009, № 472); при том, что обычным для восточных славян названием Венеры являются: Вечерница, Вечерняя зарница/зарничка/заря/звезда, Зареница, Зарица, Зарница, Зарничка, Зарянка, Зорька, Зоря, Утренница, Утренняя заря/звезда (Рут, С. 24). Т.о. заговоры явно говорят о том, что Венера (Заря) сочетается с именем от корня *mar- / *mor-
Автор Волхв Богумил
Смерть живет в подземном мире, в собственном большом доме, где горит несметное количество свечей, каждая из которых — чья-то жизнь. У тех, чья жизнь только началась, свечи едва обгорели, у тех, кто находится в середине жизненного пути, свечи сгорели наполовину, у тех, кто должен скоро умереть, остались одни еле теплящиеся огарки. Как только свеча гаснет, человек умирает. Смерть убирает догоревшую свечу, а на ее место ставит новую — для только что рожденного человека.
"Один бедный человек, у которого родился ребенок, никак не мог найти для него крестного — никто не хотел идти в кумовья к бедняку. Тогда он пошел по дороге, надеясь пригласить на крестины первого встречного, и встретил Смерть. Он попросил ее стать крестной его сына, и Смерть согласилась. Она не только стала крестной, но и показала бедняку лечебные травы, благодаря чему он стал известным лекарем, и дела его поправились. Он прославился тем, что всегда мог безошибочно предсказать, умрет больной или выздоровеет. Получалось это у него потому, что он мог видеть свою куму Смерть у постели больного. Если она появлялась в ногах больного, значит, того ждало выздоровление, если же она стояла у него в головах, значит, он должен был умереть. Однажды этот человек пришел в гости к своей куме в ее дом, где горели свечи всех живущих на земле людей.
Read more →
Марена (иначе – Мара, Морена, Морана) в славянской мифологии – богиня смерти и зимы. Имя её происходит от корня «мор», обозначающего смерть; в нашем языке существует немало слов, родственных имени этого грозного божества: морок (мрак), замерек (первозимье), замороки (начальные морозы), наконец, мор (эпидемия) и мара (злой дух, призрак).Некоторые исследователи народной Традиции видят Марену в знакомой каждому из нас с детства Бабе-Яге русских волшебных сказок – вспомните её мрачное обиталище, окружённое насаженными на колья человеческими черепами… Впрочем, с этим же персонажем связывают и Макошь – богиню судьбы, урожая, женской волшбы и рукоделия… о ней мы расскажем в другой раз.
Смерть в народных представлениях может принимать разные обличья. Иногда она – чудовище, соединяющее в себе человеческие и звериные черты – такое описание Смерти мы находим, к примеру, в стихе об Анике-воине:
«Едет Аника через поле,
Навстречу Анике едет чудо:
Голова у него человеческа,
Волосы у чуда до пояса,
Тулово у чуда звериное,
А ноги у чуда лошадиные»
Read more →
«Mara by tia wziata!» (Мара (Смерть) тебя возьми!) – такое заклятие бытовало среди Карпатских славян. У белорусов: «Штоб цябе змарнявало!» (Чтоб тебя сгубило!). Чехи совсем до недавнего времени говорили: «Proti Morene neni korene» (Против Морены (Смерти) нету лекарств), когда же кто-либо умирал, принято было говорить: «Morena na nej sahla» (Морена на него сошла). В «Краледворской рукописи», в песне под названием «Забой и Славой» есть такие строки:
Так и нашим жёнам и ребятам
Жить велел, и каждому он мужу
По одной велел держать подруге
На пути с Весны и до Мораны…
В другой песне из того же источника, под названием «Честмир и Власлав», говорится:
Закипела битва между ними –
И Власлав на землю повалился.
По земле катается он страшно,
В бок и в зад, а справится не может:
На покой зовёт его Морена;
Кровь из тела крепкого струится…В оригинале же, на чешском языке, эти строки выглядят так: «Morena jej sypase v noc crnu...» (Морена его ведёт в ночь черную (Навь)).
Read more →
Всё многообразие сюжетов, связанных с образом Яги, можно разделить на две группы: в одних она выступает в роли противницы героя, в других — его помощницы. Внутри последней выделяется несколько подгрупп (дарительница, советчица, вынужденная помощница).
Противница героя. Основное действие Яги как противницы героя связано с его похищением. Она уносит мальчика в лес и пытается его изжарить:
Захотелось Егабовой Ольшанкова мяска [Никифоров—85].
При обращении к ритуальной практике действия Яги оказываются сходными с поведением исполнителя похоронных и инициальных обрядов. Но реальность сказки иная, нежели «идеальное задание», отражающее ритуальную действительность. В сказке жертвой выступает не герой, а сама Баба-Яга, т.е. функции жертвователя и жертвы в ней меняются. Хотя В.Я. Пропп считал, что попытка изжарить героя связана с представлениями о мнимой смерти, осуществляемой в процессе иницииации, по-видимому, мы всё же имеем дело с рудиментами самого похоронного обряда, моделируемого при инициации. В.Н. Топоров39 достаточно убедительно доказал, что в данном типе сказок сохранились следы обряда трупосожжения. Тем не менее им не исключалась возможность отражения в ней и иных типов похоронного ритуала.
Read more →
