Данная работа рассматривает такие вопросы как:

- Гость в народной культуре
- Семантика праздничного застолья
- Пространство вокруг стола
- Пространство на/над столом

"..Гостеприимство считается крайне характерным для народной культуры; так, М.Забылин пишет: «Как остаток старины мы встречаем его и сейчас в отдалении от столиц и больших городов. Там и до сего времени существует обычай, чтобы проезжего и прохожего пригласить к себе в дом, накормить и успокоить по возможности. Так было и встарь»[1]. Такое радушие и забота о случайном госте имеет свое объяснение.

В народной культуре гость рассматривается как «лицо, соединяющее сферы «своего» и «чужого», объект сакрализации и почитания, представитель «иного» мира»[2] по определению этнолингвистического словаря «Славянские древности». Так как любой гость «воспринимается как носитель судьбы, лицо, могущее повлиять на все сферы человеческой жизни»[3], хозяин «стремится как можно лучше принять гостя, надеясь путем символического договора с высшими силами, представителем которых является гость, обеспечить свое будущее»[4].

Есть одна русская мудрость: «Тот кто знает жизнь, тот медленно пьет чай». К ней можно добавить: «Тот кто любит жизнь, тот пьет чай из самовара». Самовар – главный гаджет русской технической мысли. Русский iPhone и iPad в одном, медном, лице. И как любой гаджет, он любит правильные руки и умную голову. Итак, разжигаем самовар!

ПОДГОТАВЛИВАЕМ УСТРОЙСТВО К РАБОТЕ

Выбираем безопасное место для растопки.Устанавливаем самовар на стол высотой с журнальный или табурет. Лучше всего расстапливать на свежем воздухе, чтобы не закоптить помещение, а также в целях противопожарной безопасности. Наливаем в самовар воду. Желательно родниковую или колодезную. Плотно закрываем крышкой, чтобы в воду не попал сор от топлива.

Для старой Руси представляет интерес сведение о действиях Ивана Грозного во время начала весенних полевых работ. В 1545 г. пятнадцатилетний великий князь оказался в Коломне весною.

Большое значение придавалось символике числа «два» в погребальных обрядах и в верованиях, относящихся к

смерти.Сербы были убеждены, что в семье, где в течение одного года случились две смерти, непременно будет третий покойник, ибо «первые два его зовут». Для предотвращения этого, при похоронах второго умершего закапывали в могилу куклу, «замещающую» третьего покойника; закалывали барана или петуха, а голову жертвенного животного хоронили вместе со вторым умершим. Из того же страха перед двумя смертями болгары Каменицы (Кюстендилский край) в день погребения не кололи курбан, так как нельзя было допустить, чтобы «две души вместе отправлялись на тот свет». По поверьям сербов Вост. Сербии (Сврлиг), третья смерть должна наступить потому, что «на том свете не принимают четное число».

Средневековые письменные источники настойчивее всего говорят о таком осеннем празднике урожая, и соединенное с ним празднование Рода и рожаниц приуроченное к осеннему равноденствию. Это время завершения основных сельскохозяйственных работ, когда яровые хлеба не только сжаты, но и весь урожай обмолочен и зерно ссыпано в закрома. Этнограф С. В. Максимов на основе собранных им наблюдений и корреспонденции так характеризует праздник урожая:

"Празднество это, в зависимости от урожая, отличается большим разгулом. При видимо благополучном результате жатвы "оспожинки"справляются иногда в течение целой недели: чем урожайнее было лето, тем продолжительнее праздник".

"Это деревенское "пировство" развертывается по всем правилам хлебосольства и со всеми приемами гостеприимства по преданию и заветам седой старины и по возможности широко и разгульно" 176.

Николай Леонов, бывший заместитель начальника советской разведки, генерал-лейтенант КГБ, доктор исторических наук, прослуживший в КГБ 33 года:

«Как-то в 1997 году меня пригласили на телепередачу, в ходе которой около десятка журналистов вели перекрестный опрос меня по самым разным вопросам. Задумка состояла в том, чтобы публично расклевать меня как личность, символизирующую прошлый период и связанную со многими революциями позднейшего времени. Среди прочих мне был задан вопрос: «Скажите, а вам не кажется странным, что вы, вчерашний яростный защитник интернационализма, превратились сейчас в столь яростного националиста?» Я, не смутившись, ответил, что наши взгляды – это не окостеневшие «идеи фикс» душевнобольных людей, а категории, меняющиеся в соответствии с изменениями в мире и стране. Я был интернационалистом, когда мой народ – русские, признанный и уважаемый в качестве старшего брата другими народами, составлявшими СССР, вёл борьбу за торжество своих идей во всём мире. Мы были великой державой, мы не замыкались в своём национально ограниченном пространстве и были готовы взять ответственность за устройство всего мира. Тогда, при тех целях и задачах, было естественно быть интернационалистом.

Г Р У Ш А - дерево, наделяемое в народной культуре признаками чистоты и святости и одновременно связываемое с нечистой силой. Юж. славяне считают Г. с в я т ы м д е р е в о м , часто сажают ее во дворе нового дома (серб.); по некоторым мотивам легенд, люди молились Богу не в церкви, а под Г.: «крушчица je Moja црквица» [грушенька — моя церковка] ( С Е З б 50:193). В некоторых областях Сербии (Шумадия, Лесковацкая Морава) Г. — культовое дерево (запис). Во время крестного хода процессия обходила его вокруг, священник на нем вырезал крест или обновлял старый (прошлогодний); к его ветвям привязывали красные нитки, цветы, плоды, колосья; под ним разрезали обрядовый хлеб и раздавали всем присутствовавшим; в Косове к нему бежали наперегонки, стараясь первым коснуться священного дерева. В Гевгелии почитали т. н. Прачестину Крушу, под кору которой помещали причастие, около нее совершали литургии; считалось, что она защищала окружающее пространство от всего злого. В сев. Болгарин (зона Никопола) Г. почиталась как хранительница засеянного поля. Белорусы Витебщины мотивировали запрет срубать Г. тем. что на ней отдыхает Богоро­дица — «Пречиста Матка», когда сходит на землю.