В таком жанре народного творчества, как примета, наглядно проявляется мистическое восприятие войны. Многие из примет, подчеркивая противоестественность войны, ее несоответствие жизни мира, фиксируют сведения о разнообразных природных аномалиях: заморозки летом, сильные ветра и ураганы: Посреди почти что лета мороз вдруг пал (Юрла); К войне был сильный ураган, лес весь свалило, что пройти нельзя (Сёйва Гайн.); появление в деревнях в большом количестве лесных зверей – зайцев, белок, волков: Белки перед войной много было, прямо в огороды шли, по крышам, к войне зайцы по деревне бегали прямо по огородам (Юрла); Перед войной было много волков, и они сильно выли (Нытва).

Read more →

ОРЕХИ — в народных представлениях символ плодородия, пища мертвых. В период от Рождества до Крещения, когда на земле незримо присутствовали души умерших, по углам дома оставляли или рассыпали орехи, с помощью специальных формул адресуя их предкам, а под конец этого периода, на Крещение, раскалывали взятые из углов орехи и гадали по ним. Полный орех предвещал личное и семейное благополучие, сухой и пустой — бедность и несчастья. У мораван девушка после святок высыпала в саду остатки рождественских орехов и смотрела: если птица прилетит их склевать, то она выйдет замуж.

Представление о связи орехов с хтонической сферой, с душами умерших отразилось в ю.-cлав. запрете есть орехи в период от Рождества до Крещения, чтобы не навредить душам умерших. Юж. славяне относили О. на кладбище и оставляли на могилах, а также делили у церкви «за души усопших». О. жертвовали демонам и духам болезней: болгары оставляли для чумы О. на крыше дома, чтобы болезнь взяла О., а людей не тронула.

Read more →

"...слово «вампир» в форме «упырь» впервые «встречается именно у русских» [2].

Сообщая о русском приоритете в назывании упыря, «вампирические» энциклопедии подразумевают книжника по прозванию Упырь Лихой. В словарной статье Срезневский приводит это «прозвание или собственное имя», сославшись на «Послесловие» к «Толкованию на книги пророческие» (сохранилось в рукописях XV в., но, как явствует из текста, восходит к оригиналу XI в.).

Согласно Ф. И. Буслаеву, «в языке перевода Пророчеств сохранились - несмотря на подновления писцов - следы глубокой древности, как в выражениях, так и в грамматических формах, восполняющих древнейшую славянскую грамматику Остромирова списка, Изборника Святославова и других письменных памятников XI в.» [5].

Пожалуй, самый любопытный «след» древности - имя переписчика: «Азъ попъ Оупирь (у Буслаева разночтение по другому списку: «упыръ». - М. О.) Лихыи». Имя обратило на себя внимание как загадочное и не подобающее священнику. Настолько загадочное и неподобающее, что А. Шеберг счел необходимым прибегнуть к эпатирующей разгадке [6].

Read more →

"Маковки русских церквей украшает, как известно, крест с полумесяцем, то есть крест, в основании которого помещен полумесяц. Каково происхождение этой традиции? Символика креста естественно вписывается в христианские представления, то есть соответствует самой функции христианского храма и, кажется, не нуждается в разъяснении. Однако что означает полумесяц? Почему так устойчиво само это сочетание? Вопрос этот волновал еще Максима Грека, который посвятил ему специальное рассуждение "Сказание о том, что под крестом на церкви окружен аки месяц млад".

Read more →

Ряд исследователей отмечает, что концепт «война», отраженный в лексике и фразеологии, в большом количестве устойчивых метафор, пословиц, фольклорных текстов, является одним из важнейших концептов русского языкового сознания [Маслова 2004; Жуков 2005; Карасик 2002:184]. Он связан не только с осмыслением истории, но и с представлением о смысле жизни человека, о его личностно-социальной роли, с осознанием человеком в экстремальных условиях своего места в мире.

С точки зрения образного содержания концепт «война» представлен большим количеством метафорических аналогий: война предстает как театр, как игра, как огонь, война как живой организм. В художественной речи (в творчестве В. Астафьева, Б. Васильева, Ю. Бондарева, К. Симонова, В. Гроссмана), как нами отмечено раньше, наиболее часто война уподобляется таким стихиям, как огонь (пожар / пламя войны, война вспыхнула – ср. также диалектное уральское огонь ‘война’ [СРНГ 22: 341]), гроза (война гремит), вьюга (военная вьюга), ветер (ветер войны) [Подюков 2005].

Read more →

Чтобы противостоять неведомой силе, притягивающей человека в глубь леса, используются различные средства. В числе их произнесение молитвы, упоминание Божьего имени («Господи, куда нас ведешь ты?»), осенение себя крестным знамением и пр. Однако эти средства иногда не дают должного результата: леший не всегда пропадает (ведь изначально он сам божество, и молитва не изгоняет его). Более надежным способом избавиться от лешего служит брань: «заругался матерными словами»331. Впрочем, он может пропасть и сам по себе. Исчезая, разражается хохотом: «А он расхохотался, говорит, впереди и потерялся»332 ; «И вот племянник пошел от его прямо в скалу с большим смехом»333 . Что означает этот смех? Можно лишь предположить, что смехом завершается пребывание духа в «этом» мире, поскольку в ином мире не смеются334. Смехом же обеспечивается возможность перехода из одного состояния в другое. Ведь смех обладает возрождающей, продуцирующей силой335 . Read more →

"Проведенный нами анализ исторических документов и текстов позволяет выделить и охарактеризовать следующие возрастные границы детства в средневековой Руси:

1. От рождения до 6–7 лет. По данным этимологического анализа, О. Н. Трубачевым слова «ребенок» и «дитя» определяются как существительные среднего рода. Так называли малолетних потомков, в то время как детей более старшего возраста так неопределенно называть не могли. Слово «ребенок» связано со словом «рожать» и имеет значение — «быть в положении» (Трубачев, 1959: 36). М. Фасмер дополняет этимологию слова «дитя» таким выражением как «кормить грудью» (Фасмер, 1986: 516).

Read more →

Великорусские сказки Вятской губернии (Записки императорского русского географического общества по отделению этнографии том. XLII)

Детские сказки в устах деревенских жителей имеют большое образовательное значение и знакомят детей с новым кругом предметов и явлений. Сказки не только полезны, но даже необходимы для детей. Без сказки, в том или другом виде, не вырастает ни один ребенок.

В настоящий сборник вошли сказки, записанные в Вятской губернии в 1908 году членом русского географического общества Д.К. Зелениным. Сборник содержит 139 сказок, которые распределены по сказочникам, а сказочники по уездам.

Read more →

Описание:
Книга посвящена славянским народным представлениям о животном мире как особому фрагменту традиционной картины мира. Предлагается двусторонний подход к описанию животных. На основе широкого сопоставительного анализа материала разных славянских традиций в его разнообразных формах и жанрах (народные верования, фольклорный и языковой материал, изобразительные мотивы, элементы материальной и книжной культуры) устанавливается набор смыслоразличительных признаков животных как особых мифологических персонажей и предлагается модель для возможно более полного описания представления о животных. Наряду с классификацией признаков, дающей представление о животном мире в целом, дана "портретная галерея" образов, что позволяет выявить специфические особенности каждого животного и одновременно целых их групп и классов (дикие звери, гады и насекомые, птицы, рыбы). Книга написана на обширном и преимущественно новом материале, полевом и архивном, снабжена подробным библиографическим и предметно-тематическим указателями. Read more →

"В данной работе мы постараемся описать способы репрезентации семантических универсалий «вечность» и «время». В качестве материала для анализа была выбрана русская народная сказка «Василиса Прекрасная». В процессе рассмотрения было выделено несколько способов выражения времени, которые можно условно разделить на грамматические, лексические и экстралингвистические.

Синтаксически помимо придаточного времени в сложноподчененном предложении («Когда мать скончалась….» или «вечерком, как все улягутся, она запрется…») время может быть выражено и сложносочиненным предложением: «…все хорошела и полнела, а между тем мачеха с дочками своими худела и дурнела» - значение одновременности.

Интересно предложение: «Где бы девочке сладить со всею работою!» Первое, что привлекает внимание, это использование желательного наклонения (обычного для фольклора) с союзом места «где», которое приобретает семантический оттенок сожаления («хотелось бы, чтобы она сладила, но, к сожалению, это невозможно»). Таким образом, прогнозируя ситуацию, мы уверены, что девочка не справится с заданием. Второе – само слово «девочка»: задание становится невыполнимым в силу юности героини. Указание на возраст героини, на этапы развития человека как показатель времени будет нами рассмотрено ниже.

Read more →